«Если ты любишь футбол и любишь путешествовать... тогда тебе это понравится, чувак», - сказал мне Даг в самолете из Лондона. Болельщик «Спёрс» [«Тоттенхэма» - прим. пер.] всю свою сознательную жизнь и любитель приключений Даг занимается этим уже 16 лет – ездит вслед за сборной Англии, английскими клубами (вражеским фанатам которых бьет морды по пути), ездил вслед за Газзой [Пол Гаскойн – прим.пер.], когда тот играл в Италии; иначе говоря, он преданный поклонник и последователь Игры Славы, дома и заграницей. Для некоторых английских фанатов слово «заграница» служит предлогом напиться и устроить драку.
Но Даг утверждает, что он немного другой. Несмотря на весь его страстный патриотизм в отношении Англии за рубежом и преданное боление за клуб почти каждый субботний полдень, есть один матч, который привлекает его внимание независимо от того, кто выходит на поле, и эта игра, определенно главная игра года, матч между «Реалом» и «Барселоной».
На борту нашего самолета присутствовала одна странная парочка, поглядывавшая на Дага с подозрением. Вид бритоголового мужика, чье пузо висит поверх бермуд, а физиономия выдает первые признаки алкогольного опьянения, вызывает в голове только одну стойкую ассоциацию: хулиган. Если оглядеться по сторонам, можно увидеть, почему этой парочке интересно появление такого субъекта в Барселоне. В обычных обстоятельствах ожидаешь, что такие люди продолжат свое путешествие дальше, в свои племенные резервации в Тоссе, Льорете или Мальорке, но в этот раз они остаются здесь, в Барселоне.
В автобусе такие парочки начинают беспокойно возиться в своих креслах, как только Дэйв, туроператор, делает первое объявление со времени приземления: «Добро пожаловать в Барселону, парни. Или мне лучше сказать так: парни и леди. К несчастью, с билетам на матч у нас вышла небольшая заминка. Из всех выходных Клуб избрал именно эти для проведения вотума недоверия президенту, сеньору Нуньесу, и похоже, что некоторые из друзей сеньора Нуньеса, изъяли часть наших билетов, чтобы передать их голосующим...»
Слово «мудак», произнесенное где-то на задних сидениях, отчетливо слышится в салоне автобуса.
На секунду Дэйв теряется, прерывается на полуслове, пытается улыбнуться, вертит в руках микрофон, постукивая в него, будто конферансье. «Да, можно и так сказать...то есть...ну, я хочу сказать, что волноваться нечего», - произносит Дэйв. «Каждый получит свой билет, но может случиться так, что не все будут сидеть рядом, как мы планировали изначально... Приоритет, я полагаю, должен быть отдан путешествующим парами...»
«Ну и лажа», - говорит человек на заднем сиденье.
Когда автобус отходит, Дэйв передает микрофон Кармен, местному гиду. Она говорит типичными шаблонами учебников: «Добро пожаловать в Барселону, столицу Каталонии... конечно, мы гордимся своим футболом, но в нашем городе есть немало мест, которые стоит посетить – музей Пикассо, Собор Святого Семейства, бульвар Рамбла, Олимпийская деревня... А поскольку погода прекрасная, возможно, вы захотите побывать у моря... в Ситжесе ближайшие пляжи...»
Перечисление Кармен достопримечательностей немного снимает напряжение со странных парочек в автобусе. Остальные же вмиг потеряли немало нервных клеток. Они приехали на матч, а не в город, они приехали на футбол, и похоже, что все пошло не так, даже не успев начаться. Кто-то вопрошает: «Этот Нуньес, да кем он, бля, себя возомнил?» Автобус начинает понемногу наполняться запахами несвежего пива и табака.
Но когда мы добираемся до отеля «Принцесса София», все начинает понемногу устаканиваться. Отсюда уже видно «Камп Ноу», и один вид его заставляет волосы вставать дыбом. Миланский «Сан-Сиро» захватывает дух, думает Даг, но это... это просто огроменный стадионище, стоящий на трехполосном авеню, будто расползающийся гигант. Наконец, энтузиазм Дага начинает понемногу возвращаться, и Дэйв, заметив это, решает дать Дагу работу. Его усадили за столик в фойе и поручили раздавать билеты, аккуратно вложенные в конвертики. И, наконец, англичанин начинает понимать, что к чему... мраморные полы, люстры, персонал отеля в аккуратной униформе, снующий по зале и носящий вещи постояльцев, большой бар у места, где сидит Даг и мини-бар, забитый банками лагера и бутылками крепкого алкоголя в каждом из номеров, а сами номера – больше, чем любая комната, в которой им доводилось когда-либо спать, всё это казалось нереальным, но оно было реальным, да...
Терри Венейблс, свежий, только что с отдыха в Аликанте, шагал по отелю походкой человека, наслаждающегося жизнью. Он шел так, будто владел этим отелем.
Прошло уже больше 10 лет с тех пор, как Венейблс тренировал «Барселону», и его старый друг, вице-президент ФКБ Жоан Гаспар, уже не был владельцем отеля «Принцесса София», но Венейблс все равно чувствовал себя в этом городе, как дома, о чем напомнил мне при нашей встрече. Последний раз до этого я виделся с ним в не так давно, это было в Лондоне, в штаб-квартире Английской Футбольной Ассоциации недалеко от Гайд Парка. Он готовил английскую сборную к Евро-96, но находился в достаточно хорошем расположении духа, чтобы поговорить о Гаскойне, о Марадоне и о «Барсе», об игроках, которые выделяются на фоне остальных, может быть, даже превосходят вообще всех и потому нуждаются в некоторой снисходительности.
«Конечно, у меня есть приятные воспоминания о времени в Барселоне», - говорит мне Венейблс сейчас. «Я все приезжаю и приезжаю, и они каждый раз встречают меня тепло. Часто мне кажется, что в Барселоне меня уважают куда больше, чем в Англии». Я еще вернусь к фигуре мистера Венейблса в этой книге, но сейчас нас интересует его образ сытого, забронзовевшего англичанина, чувствующего себя как дома в обществе других англичан (он поприветствовал Дага и Дэйва так, будто это были его братья, с которыми его давным-давно разлучили) и собиравшихся вокруг каталонцев. Несмотря на переход под управление сети американских отелей, «Принцесса София» все еще оставалась неформальной штаб-квартирой ФК «Барселона», правда, по особым случаям. В фойе и конференц-зале на верхнем этаже собирались «заговорщики» из числа членов Клуба и официальные его представители, а основной темой для разговоров было обсуждение тех, кто за Нуньеса и кто против него. И только прибытие Клементе, тренера национальной сборной в компании главного редактора мадридской спортивной газеты Marca, напомнило окружающим, что впереди еще предстоит игра.
Тем временем, Дэйв делился со мной мыслями о контроле за хулиганами: «Дайте им нормальный отель, хороший билет на классную игру, займите их чем-нибудь на выходных, и большинство не выйдет из-под контроля». Я же сказал Дэйву, что мне, в отличие от Дага, нужно доказательство рекламного слогана в его брошюре. «Если вы любите спорт и путешествия...вам это понравится», - так она звучит. Я думаю о двух словах, что вынес из 40-часового путешествия в Португалию на матч «Порту» - «МЮ» один мой коллега – эти слова «моча» и «пиво». И тут Дэйв спрашивает, может быть, я хочу помочь? «Помочь? Кто тебе поможет, Даг, что ли?», - вопрошаю я. «Нет, ты. Наполовину испанец, который кое-что знает об этом городе».
И тогда я, вообразив себя Крысоловом, повел маленькую группу англичан в центр города. Наша цель – Tapa Tapa, кулинарная Мекка регионального и национального розлива, где пиво льется рекой, стоит только припасть к местному алтарю еды. Я заказываю солидную партию пенного и достаточно tapas, чтобы заставить стол. И неважно, что некоторые участники нашей группы удивлены, что начинка в croqueta несколько отличается от начинки в Корниш пасти [традиционный английский пирог – прим. пер.] и что calamares a la romana это не лягушачьи лапки по-римски, и что botifarra это не собачья какашка, а традиционная каталонская сосиска.
Они поедают яства одно за другим и заказывают вторые и третьи порции, пока местное пиво орошает стаканы, словно мягкая волна прилива песочный берег. Среди немногих не дремлющих Санчо Панс выделяется Олли, компьютерный аналитик из Ливерпуля. Он рассказывает мне, что раньше ходил на свою команду каждую неделю, но теперь забросил это дело, потому что это стало слишком дорогим удовольствием. Однако, он надеется, что путешествие сюда отобьет каждый вложенный пенни. Он копил на солнечный уик-энд, а заодно и на один из самых важных матчей футбольного календаря. Олли говорил мне, опрокидывая очередную пинту пива: «Дома футбол в руках менеджеров и акционеров, которым срать на фанатов. Я надеюсь, что то, что я увижу на «Камп Ноу» вернет мой энтузиазм. Я слышал, что атмосфера здесь потрясающая и футбол популярен». Теперь на первый план вышли девочки, а не мальчики – больше всех говорят неупомянутые мной Мишель, Шэрон и Кэйт из Шеффилда, взявшие двухдневный «отпуск» и решившие провести его вдали от своих бойфрендов и мужей. Группа окрестила их full monty. Пока мы проедали и пропивали наш полдень, англичанки хором объявили, что «это невероятно чудесно».
Атмосфера карнавала понемногу распространялась по городу, а главные участники действа, похоже, напивались по одному только поводу – что они каталонцы – как раз то, что нужно, когда «Реал Мадрид» приезжает в город. Они собираются группами вдоль Passeig de Gràcia, широкой и просторной улицы, где люди щеголяют своим внешним видом и демонстрируют (спасибо смелости и нестандартности Гауди) архитектурные гордости Барселоны. Как однажды сказала писательница Онор Трейси, «Барселона... смотрит вперед и вокруг, она не спит и не кудахчет как старая курица в пустом гнезде. Она занимает себя искусством и литературой, она хочет экспериментировать и пугать». И, быть может, добавила бы – у нее есть «Барса». Через улицу полдюжины девочек-подростков, раскрашенные и одетые в цвета «Барсы» хихикают и танцуют импровизированную румбу, прежде чем исчезнуть в метро. Семья – старики, родители и дети – одинаково одетые в цветах «Барсы» разговаривают, поедая мороженое. Парочка влюбленных в цветах «Барсы» целуется, бегает друг за другом, играет в прятки за газетным киоском, набитым предматчевыми репортажами и анонсами до тех пор, пока громкий заголовок не привлекает внимание девушки. Он напоминает читателям, что «Реал Мадрид» приехал отомстить.
Гости не побеждали на «Камп Ноу» вот уже 15 лет. Иными словами, «Барса» не должна проиграть. «Пошли, пора уже на матч», - говорит девушка таким голосом, будто произносит «Пошли, пора в кровать!» И вот они пошли, спустились в метро, она тянет его, встречая слабое сопротивление. Шэрон, одна из шэффилдских девчонок, говорит остальным англичанам: «Пошли уже, пьяные кретины, время матча пришло!»
А в «Принцессе Софии» собрались «придворные» и «заговорщики» из числа причастных к ФК «Барселона». Собрались, чтобы говорить не о футболе, а о власти. Скоро голоса будут подсчитаны и станут известны итоги последнего вызова, брошенного президенту Нуньесу – вотума недоверия, запущенного оппозиционной президенту коалицией Голубой Слон. Нуньес один из мировых спортивных долгожителей, бессменный авторитарный правитель Клуба, чья деятельность окружена ореолом скандальности примерно так же, как деятельность руководителя Олимпийского Комитета Самаранча, кстати, члена ФКБ. Нуньес – президент «Барсы» с 1978-го. По срокам правления он уже давно опередил всех своих предшественников, а его «режим» самый стойкий в Испании со времен Франко. Более 20 лет он руководил одним из самых быстроразвивающихся футбольных клубов мира, тратя миллионы на выдающихся игроков и собирая не менее впечатляющий список тренеров. Количество сосьос за время его правления выросло до 103 тысяч человек. Нуньес, девелопер [строительный магнат – прим. пер.], сделавший состояние на разрушении старых зданий и постройке новых, идет на рекорд. Он мал ростом, но мыслит масштабно: он олицетворяет собой стремление региона, трансформацию вечных каталонских комплексов – неполноценности и гонения – в иллюзию величия. Его враги полагают, что он надругался над самой сутью «Барсы», начав манипулировать темой каталонского национализма для удовлетворения своей жажды власти.
Его имидж и то, что за ним стоит – тема того самого вотума и голосования. Нуньес хочет, чтобы мы верили, что под его правлением демократическая структура «Барсы» объединилась и укрепилась, что его единственная цель – служить Клубу и стране (а это, на минуточку, Каталония) и что отвечать Клуб обязан только перед своими сосьос. Оппоненты обвиняют его в превращении «Барсы» в собственную вотчину. В пику этому королю-льву в миниатюре его оппоненты сделали своим прообразом слона, поставив его на эмблему своего движения. Слон должен символизировать добродетель и ответственное лидерство. Этот слон, чтящий свои корни, демонстрирует отсутствие жажды власти, не позволяет инстинкту выживания стоять выше благородства в нашем материальном мире. Эти члены «секты слона» выразили недоверие методам Нуньеса, построившего свою власть в окружении «официальных историков» и льстецов из числа членов Совета директоров, не смеющих ему возразить. Голубой Слон также не верит в правдоподобность бухгалтерских счетов Клуба, слепо одобряемых на псевдодемократических съездах членов Клуба и, последнее в списке, но главное по сути обвинение: оппоненты Нуньеса обвиняют его в том, что историческая судьба «Барсы» – быть больше, чем клубом – утеряна и коллективная политическая и культурная воля народа больше ей не выражается.
Люди в темных костюмах на первом этаже отеля «Принцесса София» обсуждают кто за кого голосовал и почему. Массовая мобилизация людей, на которую потенциально способна «Барса», сам Клуб, как объект политических интриг, подсчеты и манипуляции заинтересованных в том, чтобы все оставалось как есть и попытки извлечь выгоду тех, кто ратует за перемены – все это было здесь. Местный журналист, вооруженный блокнотом, диктофоном и мобильным, будто солдат на войне, ходит туда-сюда, поднимается по лестнице в зал и спускается снова, он – распространитель отобранной «правды». Наемник «Барсы». Но что бы ни стояло за этим месседжем, он точно не исходит от Йохана Кройффа. Голландец всего несколько часов назад прилетел из Амстердама, чтобы отдать свой голос в поддержку Голубого Слона. Это появление спасителя из-за границы срежиссированно, поскольку большую часть времени Кройфф проводит в Барселоне, его сын Жорди был назван так в честь святого покровителя Каталонии, а старшая дочь Шанталь замужем за бывшим вратарем «Барсы». У Йохана, по сути, не меньше прав считать себя каталонцем, чем у испанцев, эмигрировавших сюда годами. Так что голос Кройффа так же важен, как голос любого другого сосьо, но по факту он даже значительнее.
Этот вотум недоверия отличная площадка для Кройффа, на которой он может поупражняться в выражении недовольства Нуньесом. Эта битва между двумя горделивыми и высокомерными господами, каждый из которых утверждает, что именно он плоть от плоти «Барса», человек, знающий что такое душа Клуба. В бытность игроком, Кройфф являл собой на «Камп Ноу» образец великолепного футбола. Тот период (конец 70-х) и второе его пришествие (с конца 1980-х и до середины 1990-х) уже в качестве тренера, нарекли в Каталонии Золотым Веком. Тогда «Барса» выиграла чемпионат страны 4 раза подряд и привезла на «Камп Ноу» Кубок Чемпионов. Кройфф стал приемным сыном Каталонии, ее привелигированным VIP. И, несмотря на это, Нуньес его уволил после проигранного «Реалу» чемпионского титула. Кройфф взял на себя роль непокорного, сказав однажды, что главный в раздевалке Клуба тренер, а не президент.
1998-й это вам не 1978-й. Тогда, в 78-м, на президентских выборах Кройфф открыто поддержал кандидатуру Нуньеса на пост президента. Тогда они вместе делили успехи и славу, достаточно большие, чтобы хватило сразу на двух политиков от футбола. Теперь фаны с ностальгией вспоминают годы Кройффа и задаются вопросом: что же пошло не так? Нуньес заменил Кройффа Бобби Робсоном, англичанином, который не мог не провалиться, потому что не смог понять «Барсу». При Робсоне «Барса» купила Роналдо, самого талантливого юниора в мире и отдала его «Интеру»: все это меньше, чем за год. Робсон думал, что дело в выигрыше титулов – их он выиграл три штуки – но забыл, что фаны хотели еще и спектакля, того, что Кройфф понимал на подсознательном уровне.
И вот поэтому, в этот мартовский день 1998-го года, Йохан Кройфф прилетел, чтобы спутать все карты и вбросить свой голос в урну так, как ни один мяч не влетал в ворота «Барсы» при Робсоне. Сухощавый, с бронзовым загаром Кройфф был одет в рубашку с открытым воротом и темно-синий пиджак: настоящая суперзвезда. Полиция с трудом прокладывала ему путь сквозь толпу фанов, хлынувших к столику №113. Фаны хлопали в ладоши, пытались его потрогать, молодые дамы пристально разглядывали его с плохо скрываемым вожделением. Только несколько диссидентов, верных Нуньесу, свистели и кричали «бууу». Один из них крикнул Кройффу: «Ты уже история». Но пристрастная толпа даже оскорбление смогла переделать в комплимент: «Наше несчастье, Йохан, что ты история, мы хотим, чтобы ты вернулся. Ты лучший», - кричит другой фан в ответ первому.
Вечером того же дня куда более молодой Йохан Кройфф, порхая по полю словно ласточка, двигался к воротам соперника. Образ голландца времен Золотого Века мелькает на огромном телевизионном экране на одной из трибун стадиона, высоко-высоко, рядом с верхним ярусом, где расположилась горстка болельщиков «Реала». До игры остается всего час, и прибывающих фанов «Барселоны» развлекают видео-коллажем, составленным из самых славных моментов в истории Клуба, в котором игроки представляются, словно бы сонм святых, а завоеванные кубки, как военные трофеи. Смотришь это и осознаешь: насколько огромное количество невероятно талантливых людей выступало здесь, настолько скромными были успехи, которых они тут добились за долгие годы. Мелькают памятные сражения между врагами-титанами: Ди Стефано и Кубалой; а вот удар Кумана на «Уэмбли»; а здесь магия Марадоны, создающего блистательный гол без особых усилий. Посмотрев такое, подумаешь, что большего и желать нельзя. Но «Барса» построила эту коллективную страсть на ожиданиях чего-то даже более выдающегося.
Вот уже почти 70 лет, как один матч стоит надо всеми прочими, и все это время каждый из соперников одержим мыслью о победе. Долгие дни местная пресса и телевидение нагнетали эту атмосферу в преддверии схватки «Барсы» и «Реала», будто впереди битва самых настоящих мифических богов. Сказать что для одной команды этот матч важнее, чем для другой, значило бы упустить из виду все то напряжение, как эмоциональное, так и коммерческое что привычно окружает это событие,. Как сказал писатель Мануэль Васкес Монтальбан, «если бы «Реал Мадрида» не существовало, кому-нибудь пришлось бы его выдумать». «Реал» не побеждал на «Камп Ноу» уже 14 сезонов. Самый главный соперник «Барсы» из центральной Испании в последнее время выглядит неважно – 11 игр без побед на выезде – во всех турнирах, будь то чемпионат, кубок или Лига Чемпионов. Проиграй «Мадрид» опять, позиции «Барсы» в чемпионате станут крепче, что даст ей практически безнадежное для «Реала» преимущество в 5 очков. К тому же, в чемпионате станет на игру меньше, а среднее число забитых у каталонцев вырастет. «Реал» вышел мстить, вышел выживать. Цитируя чилийского форварда Саморано, у «Реала» «глаза, налитые кровью».
У «Барсы» новый тренер, а это о многом говорит, потому что тренеры при Нуньесе часто повторяют судьбы шести жен английского короля Генриха VIII: развод, казнь, смерть, развод, казнь, жизнь в дар. Жюри теперь внимательно следит за Ван Гаалом, голландцем, которому недостает человечности Робсона и популярности Кройффа, тренеров, чьи головы полетели с плеч с разницей менее, чем в 2 года. «Барса», быть может, и лидер чемпионата, но кулес как-то не впечатлены. Они видели ее жалкое выступление в Европе, а теперь наблюдают за не очень красочным футболом в чемпионате, где она продолжает побеждать, но больше на классе, чем с искрой. И еще никто не забыл, что в это же время 2 года назад, команда под руководством Йохана Кройффа имела все шансы выиграть сразу 3 титула – Кубок Короля, чемпионат и Кубок УЕФА – но проиграла все 3 сразу вслед за унизительным домашним поражением от «Атлетико Мадрид».
Но сводить этот матч к простому комментированию перетасовок кард из двух разных колод, значит упустить самую суть противостояния «Барсы» и «Реала». «Это нечто особенное», - пишет Хосе Висенте Эрнаес в Marca. «Этот матч, как квинтэссенция, игра года, игра века, игра, в которой можно ставить и на победу, и на ничью, и на поражение. Кто победит? Все гадают. Это тайна. Не верьте никому, кто говорит, что знает. Игра идет за 3 очка и чемпионский титул. Также речь о гордости 22-х человек, что выйдут на поле, о десятерых, что сидят на скамейке запасных, о директорах клубов, о целом стадионе. Этот матч – это миллионы зрителей у экранов и еще один миллион тех, кто не смотрит ТВ просто потому, что не в состоянии выдержать это напряжение».
Вот она, соль: война Алой и Белой Розы, футбол против врага, настоящая Игра Славы. Как сказал Робсон о Класико в мае 1997-го, это единственный матч в мире, который собирает более 100 тысяч человек дважды в год. «Намешайте здесь всю историю, все политические спекуляции и внимание СМИ и получите пороховую бочку».
Трудно понять феномен «Барсы», если рассматривать его вне контекста отношений Каталонии и остальной Испании. Большая часть истории Каталонии это история унижений и разочарований. Все попытки каталонцев превратиться в региональную силу постоянно подавлялись центральной властью из Мадрида, которая всегда стремилась растоптать эти ростки независимости. По сути потенциал, который имела Барселона, так и не был реализован – она не стала одной из величайших столиц Средиземноморья. И только образование группой швейцарцев и англичан Футбольного Клуба «Барселона» на заре 20-го века дало народу ориентир, стало предметом всеобщей гордости, и случилось это как раз в тот момент, когда имперская Испания переживала утрату Кубы и Филиппин. «Барса» предложила людям перспективу реванша, установила новые рубежи, взяв курс на Европу, откуда футбол и пришел в Испанию.
Клуб черпал свое вдохновение в безрадостном прошлом, давая обиженному региону такое важное чувство уверенности в себе. Когда бы «Мадрид» ни пытался навязывать себя, «Барса» всегда давала людям укрытие, служила им прибежищем, словно была средневековым замком, готовым всегда предложить защиту окружающим деревням, которые разоряет противник. Идентичность «Барсы» выковывалась в годы гонений и преследований, ее опорой в спорте стало одержимое желание доказать свою конкурентоспособность «Мадриду» на его полях, победив его или просто не дав ему победить. История противостояний «Барсы» и «Реала» полна острых граней, взлетов и падений человеческой морали. Это снова и снова создаваемая история на уровне мифологии, противоборство полубогов, до краев наполненное преувеличениями и пропагандой, история со своими символами, героями и злодеями, со своими ангелами и бесами. Первым мучеником «Барсы» стал ее президент Хосеп Саньоль, казненный солдатами Франко на заре Гражданской войны на одной из горных дорог около Мадрида. Эта смерть была предсказана. Ведь еще раньше, в 1920-х, в период правления диктатора генерала Примо де Риверы «Барсе» было запрещено играть в течение 6 месяцев после того, как ее болельщики освистали гимн Испании. Репрессии стали более акцентированными во времена Франко. Пока «Реал Мадрид» превращался в глазах каталонцев в символ диктатуры и насильственного объединения Испании, «Барса» трансформировалась в больше, чем клуб, в мир, в котором каталонцы, грубо говоря, могли почувствовать себя каталонцами, гордо нести свое имя.
Определить то, чем стала «Барса» после смерти Франко, довольно сложно, ибо миф пережил действительность, его создавшую. С восстановлением демократии, Каталония получила большую автономию, чем Северная Ирландия, Шотландия, Корсика и юг Италии, в то время как правящая в «Барсе» хунта получила в свое распоряжение такую власть и финансовые ресурсы, о которых многие европейские парламенты могли только мечтать. С 1996-го года, когда было принято правило Босмана [закон, действующий в странах ЕС, разрешающий игрокам, у которых истёк срок контракта с клубом, перейти в другой клуб без денежной компенсации – прим.пер., см. wikipedia.org], открывшее европейский трансферный рынок, игровые успехи «Реала» и «Барселоны» стали определяться уже не каталонцами и испанцами, а бразильцами, голландцами, немцами и французами и, все же, немного испанцами и каталонцами. Несмотря на это, противостояние двух клубов продолжает оставаться таким же страстным и упорным, каким было всегда, а футболисты здесь словно бы актеры в пьесе, впервые поставленной много лет назад и всё никак не сходящей с театральных подмостков. Если говорить прямо, это противостояние двух команд обеспечивает газетам тиражи, телевидению прибыли, спонсорам рекламу, заполняет стадионы. На «Камп Ноу» каталонцы бесконечно выражают своё коллективное самосознание, одновременно забывая и чтя свою историю, противопоставляя современному миру, лишенному идеологии, свои сплоченность и веру.
Английские глаза часто моргают при виде заполненного «Камп Ноу», этого пятиярусного, спускающегося террасами гиганта, сияющего под вечерним небом. Стадион глубоко сидит в земле, его газон специально возвышен так, чтобы придать игре ощущение спектакля. В раздевалке игроки готовятся к последнему путешествию: проходят по небольшому проходу, увешанному картинами современных каталонских художников и оказываются в тоннеле, ведущим на поле и разделяющему две команды железными перилами. Справа, в стене тоннеля, в углублении, расположена часовня. Тридцатьчетыре ступени вниз кажутся бесконечной дорогой, а ведь за ними еще восемь ступеней наверх... Игроки восходят из катакомб стадиона, чтобы выйти на гладиаторское сражение под рёв многотысячной толпы, заполнившей Колизей.
До финального свистка остаются минуты, но глаза болельщиков «Барсы» всё еще следят за событиями на экране, где славные эпизоды и демонстрация былых побед порождают ощущение несокрушимости перед лицом врага. Англичане, разбросанные по трибунам маленькими группками и парами, следят за волнением этого людского моря, за массой разноязыкого народа, вращающегося в вихре вокруг них, вихря, не признающего несогласия или иного мнения, вихря, выбрасывающего сотню с лишком фанов «Реала» на самый дальний ярус чаши, где их будут высмеивать, вихря, превращающего забредшего туриста в восхищенного поклонника вселенского Клуба. Нейтралитету здесь не место, но пристрастность толпы здесь ошеломляет, ее фанатизм вызывает тревогу.
Неприятие фанами одной команды других перед началом матча принимает разные формы. Сегодня днем игрокам «Реала» пришлось временно покинуть отель, в котором они располагались после сообщения об угрозе террористической атаки со стороны ETA. Чуть позже их автобус закидали камнями на пути на стадион. В 8 вечера футболисты «Реала» появляются на газоне «Камп Ноу» первыми и встречает их беспрерывная какофония, состоящая из «бууу», презрительного свиста и ругани, такая атмосфера сразу ломает слабых духом. И только такой прожженный ветеран Класико как Фернандо Йерро позволяет себе поднять руку для приветствия публики, чем вызывает новый бурный всплеск негодования и оскорблений в адрес своей команды. Остальные игроки кажутся растерянными, механически пинают мяч, стараясь избегать взгляда толпы, словно христиане, приведенные римлянами на расправу. Но это всего лишь слабые толчки перед разрушительным землетрясением, легкий дымок над вершиной вулкана перед его извержением, которое случается, как только сине-гранатовые цвета футболистов «Барсы» выливаются на поле. По всему стадиону публика встает со своих мест, создавая приливную волну, распевая клубный гимн, размахивая флагами и складывая мозаики, взрывая шашки. Несколько секунд стадион выражает свою преданность команде, покрываясь дождем бумажных лент и сине-гранатовых шариков, будто только что на Землю спустились дружественные марсиане, гости из далекого космоса.
Рёв «Камп Ноу» будто исходит из центра Земли, прибавляя в децибелах по мере своего распространения по стадиону. Несколькими часами ранее члены Клуба зафиксировали свои симпатии, проголосовав на вотуме недоверия. Явка сосьос составила 44%, итоги голосования распределились так: 25 000 голосов в свою поддержку получил Нуньес, около 14 000 – Голубой Слон. Такой исход говорит о том, что действующий президент теряет свою популярность, а репутация Голубого Слона укрепляется. Но сейчас пришла пора отставить в сторону внутренние распри и объединиться перед лицом общего врага. Толпа, обуянная фанатизмом, кажется, забыла о своих демократических мандатах, теперь ее поведение укладывается только в грубые рамки корпоративного сопричастия. Каждое действие игроков «Реала» сопровождается недовольным гулом и градом оскорблений, а бразильский фуллбэк «бланкос» Роберто Карлос получает еще и порцию расистких улюлюканий и обезьяньих подражаний в свой адрес.
Где-то в толпе сидят два 20-летних англичанина: Марк из Уотфорда и Гэвин из Фулхэма. Их шокировать невозможно, но легко можно удивить. Марк говорит: «Отличная атмосфера, море страсти». «Я никогда так в жизни не ссал, это как тот пятизвездочный отель», - говорит Гэвин, который только освободился от выпитого в Tapa Tapa пива. Этот матч смотрит по всему миру более 200 миллионов человек, а эти англичане смогли проникнуть внутрь, почувствовать, понюхать, каково это – оказаться в стотысячной толпе фанов «Барсы», беспрекословно поддерживающих свою команду. В этот момент тебе кажется, что мир может создаться и рухнуть за эти 90 минут, на протяжении которых будут играть друг с другом 22 игрока, чья суммарная стоимость превышает 220 миллионов фунтов (и это если считать только клаусулы футболистов), что ничего не существует за пределами стадиона и ничто не имеет значения, кроме этого невероятного всеобщего оргазма людской толпы.
Сама игра это много синяков и ушибов сталкивающихся талантов, периодические забеги к воротам и эпизодические всплески блестящей игры и ошибки, ошибки, огромное их количество, что тем не менее, ни разу не позволяет игре скатиться в пучину посредственности. Шесть минут после стартового свиста и барселонская скаковая лошадь Луис Энрике (главная «политическая» фигура матча, поскольку раньше выступал за «Реал») прорывается из глубины полузащиты, обыгрывает двух оппонентов и, не дожидаясь подхода третьего, выкладывает безупречный пас для Луиша Фигу. Удар португальского форварда оставляет не у дел немецкого голкипера «Реала» Илльгнера, но штанга выручает гостей. Две минуты спустя настал черед Роберто Карлоса потрепать нервы каталонской обороне: фирменный удар бразильца со штрафного голланский кипер «Барсы» Хесп отражает лишь кончиками пальцев, переводя мяч на угловой. Поворотным моментом в матче, превратившем равную игру в легкую победу каталонцев, становится эпизод с удалением Йерро на 51-й минуте.
В истории противостояния «Барсы» и «Реала» у арбитра всегда была ключевая роль, и заключалась она не столько в невозмутимости, сколько в умении справиться с предвзятостью, ну или сделать вид. Пристрастность и коррупция в судейском корпусе во времена Франко стали проклятиями барселонской клубной истории. Удаление Йерро случилось в матче, где каждый фол и грубое действие со стороны игроков «Реала» вызывали дикий рёв негодования с трибун «Камп Ноу», тогда как аналогичные моменты с участием игроков «Барселоны» встречаются молчанием или аплодисментами. Несколько фолов в исполнении игроков «Барсы» выглядели не хуже проступка Йерро, а то и хлеще, но удалений не было. После матча президент «Реала» Лоренсо Санс цинично объявит арбитра матча, астурийца Селино Гарсия Редондо, «лучшим игроком матча», чьи действия стали определяющими в победе каталонского клуба. Дескать, не справившись с давлением публики, арбитр принял сторону хозяев – вполне удобная отговорка, особенно, если твоя команда провалила матч тактически.
Не в силах перестроить защитные линии после потери Йерро, «Реал Мадрид» теряет компактность и «плывет» под натиском воодушевленной «Барселоны». 69 минута увенчалась зрячим прострелом Ривалдо с левого фланга и изящным касанием Сонни Андерсона. Еще через 20 минут Фигу накрутил Роберто Карлоса и чумовым ударом с левой забил второй гол. А за минуту до конца основного времени после серии финтов капитанствующий Фигу пасует на Ривалдо, и тот опять простреливает в центр (на этот раз на Джиованни), разрывая защиту «Реала» на тряпки. Празднуя третий гол, Джиованни на эмоциях срывает с себя футболку и получает «желтую» от Гарсии Редондо, но это абсолютно никого не волнует. Дело сделано и сделано эффектно: публика чувствует это.
Вид бурлящего стадиона завораживает англичан. Стадион кипит и бушует, выпуская сигарный дым как свидетельство состоявшегося жертвоприношения. С трибун поток людей двинется в город, в их город, в их анклав. Дух политичесткого противостояния стирается единством тысяч людей, единством, в котором нет места насилию.
Мы покидаем стадион одними из последних. Дорога в отель по пустынному бульвару имени Папы Иоанна ХХIII возбуждает Марка и Гэвина еще сильнее. После матча вдоль всего бульвара в оцепление выстраиваются проститутки в коротких юбках, готовые отдать честь, как часовые. «Твою мать, если бы я только знал язык…», - восклицает Гэвин. Позже, глубокой ночью Дагу грезится Газза в футболке «Барсы».
В начале своего существования, когда «Барселона» была сравнительно небольшим клубом и ее стадионом был не величественный футбольный храм «Камп Ноу», а скромный кусок пустыря, те, кто не мог позволить себе купить билет на хорошее место, все же имели возможность увидеть игру, взобравшись на стену, окружавшую трибуны. Ноги свисали с одной стороны, задницы – с другой. Жестко сидеть – зато всё прекрасно видно. Энтузиазм преданных болельщиков не убавлялся даже несмотря на эти неудобства. Проходящие или проезжавшие мимо стадиона люди во время матча слышали крики поддержки, но видели только задницы болельщиков, то и дело подпрыгивающих от эмоций в такт биения сине-гранатового сердца. Те болельщики, которые, несмотря на бедность, постоянно поддерживали Клуб, получили прозвища кулес (по-каталански: задницы).
Позже, многие каталонцы разбогатели, а некоторые стали очень богаты, и Клуб разростался по мере увеличения числа своих членов. Теперь кулес были уже люди из разных социальных слоев, богатых и бедных. Они уже не сидели не стене. Большинство из них получили собственные передаваемые по наследству места сообразно своим доходам, статусу и условиям комфортности. Меньшинство получило стоячие места за воротами и на далеких верхних ярусах. Это были сотни преданных безумцев, превратившихся в заостренное лезвие настоящей страсти в толпе спокойных и довольных собой людей. Кулес всегда презирали тех сосьо, что приходили на матчи, будто в театр. Скромное обаяние среднего и правящего классов легко увидеть на средних ярусах и сейчас: женщины, пахнущие парфюмом и немного нафталином, мужчины с сигарами во рту и зарезервированные в VIP-ложе места для членов совета директоров и их гостей, политиков и банкиров, юристов и бизнесменов. Для них перерыв – это идеальное время, чтобы попасть в объектив местных телевизионщиков, особенно когда «Барса» красиво побеждает и особенно, когда повергнут «Мадрид».
И сейчас, когда задание выполнено, когда «Реал Мадрид» унижен, когда прошлое отмщено, пришло время смотреть и идти вперед, к будущим свершениям, ведь такому большому и гордому клубу как «Барселона» негоже удовлетвориться локальным успехом. Она хочет титулов и признания своей силы повсеместно, она хочет поднимать над головой блестящие кубки и кричать: «Мы – лучшие в Испании… в Европе… в Мире».
В сезоне 1997-98 Нуньес заменил Бобби Робсона бывшим тренером «Аякса» Луи Ван Гаалом. На своей первой конференции голландец сразу высоко поднял планку: «Я пришел сюда делать свою работу, а именно, выстроить систему игры, которая будет функционировать долгие годы. Мы будем стараться выигрывать трофеи с первых месяцев, но чтобы довести проект до конца, потребуется несколько лет». Уже в этом сезоне аппетиты пришлось умерить. В Европе «Барса» вылетела из Лиги Чемпионов на ранней стадии, добившись только победы в менее значимом Суперкубке Европы. Хотя в Испании, как бы то ни было, «Барса» на ходу. Победа над «Мадридом» открыла ей путь к чемпионству и сейчас во всю пахнет дублем, так как в валенсийском финале Кубка Короля соперником «Барсы» будет «Мальорка». Очень много времени прошло с тех пор, когда «Барса» делала дубль в последний раз – это случалось в сезоне 1958-59 годов, когда у руля команды стояла мистическая фигура Элленио Эрреры, а на поле выходили такие легенды, как Кубала, Суарес, Рамальетс и Сегарра.
Пара месяцев прошла с разгрома «Реала» на «Камп Ноу», и мы снова возле отеля «Принцесса София». Но теперь уже не с группой англичан, а с молодыми кулес, которые собрались вместе утром на паркинге гостиницы. Парни и девушки около двадцати лет. По кроссовкам, джинсам и перепалкам между собой их не отличишь от тысяч испанских студентов, которые летом оккупируют британские острова. Только сине-гранатовые шарфы на шеях удостоверяют их принадлежность и показывают всему миру, что именно заставило этих людей оторваться от постели сегодняшним утром. Для этой преисполненной страсти молодежи всегда есть кого поддерживать и что освистывать, они готовы преодолеть тысячи километров, отложить вечеринки и пожертвовать сексом ради «Барсы», один за всех и все за одного, «Барса», «Барса», и ничего больше. Кулес готовятся к походу, как к битве, собирая провизию для путешествия и матча – видео, CD, пиво, баннеры, наклейки, травка, футболки, вино, кола и водка. Автобус отбывает ровно в 10:00.
Кулес украшают флагами окна автобуса: здесь цвета «Барсы» и цвета Каталонии, автономной страны, цвета, символизирующие ее независимость, напоминание о том, что «Барса» это церковь, которая вмещает в себя все то, что значит быть Каталонцем. Флаги погружают автобус в полумрак; изолируя от внешнего мира, они усиляют эмоции внутри.
Мы включаем видео, саундтреком к которому идет рок от ирландской группы «Moving Hearts». Фильм повествует об IRA [Ирландская Республиканская Армия – прим. пер.], описывая историю Северной Ирландии, как бесстрашную войну против британской окупации. Вопиющая пропаганда, оплаченная французским телевидением. «Некоторые мои друзья, которые отдыхали в Ирландии прошлым летом, привезли мне этот фильм… там есть действительно крутые сцены, ты только глянь на это», говорит Пабло, один из организаторов движения. У него длинные черные волосы и темные глаза, и он элегантен, здоров и хорош собой, в общем, более молодая версия очаровательного Мигеля Анхеля Надаля, игрока «Барсы». На экране группа людей, лица которых скрыты капюшонами, патрулирует Католический собор в Западном Белфасте; снайпер лежит в засаде,ожидая, когда отряд военных попадет в сектор обстрела; миномет бьет прямо по холмам графства Арма [историческое графство на северо-востоке Ирландии, один из оплотов IRA – прим. пер.]; женщины бранят английского офицера. «Ирландцы вынуждены были драться за свободу так же как и каталонцы», - говорит Пабло. И чтобы подчеркнуть свою позицию, он достает ирландский триколор и вешает его рядом с каталонский флагом. Видео заканчивается, и мы ставим «Мужской стриптиз», комедию, от которой половина автобуса вскоре начинает уписываться от смеха. «Нам нравится этот фильм. Один из наших любимых. Мне нравится этот юмор, музыка и то как тут мужчины и женщины дерутся, поменявшись ролями», - поясняет мне Пабло.